Рязанский декабрь Константина Симонова

Стояла первая военная зима. После почти полугода оборонительных боёв Красная Армия наконец-то перешла в контрнаступление.

Год сорок первый:
смертный снег
и ополченцев батальоны.
Ни у кого медалей нет -
одни лишь только «медальоны»...

В числе первых освобождённых от захватчиков городов был и Михайлов. 6 и 7 декабря 1941 года войска 10-й армии под командованием генерала (впоследствии Маршала Советского Союза) Филиппа Голикова в результате ожесточённого боя выбили фашистов из этого давнего населённого пункта Рязанщины.

Тогда же туда на самолёте, а затем на попутной машине прибыл военный корреспондент газеты «Красная звезда» Константин Симонов. К тому времени он уже был автором знаменитых произведений: стихотворений «Родина», «Жди меня, и я вернусь...», «Ты помнишь, Алёша, дороги Смоленщины...», пьесы «Парень из нашего города».

Детство Симонова прошло в Рязани, и потому его приезд на памятную землю был, конечно же, особым. Военкор «Красной звезды» посвятил началу контрнаступления советских войск под Москвой свой пронзительный очерк «Дорога на запад».

Произведение стоит того, чтобы вновь привести его строки, как яркое свидетельство тех героических событий:
«Старый тракт из Рязани на Михайлов – Епифань – Богородицк. Старинные русские города, названия которых записаны ещё в летописях времён татарского нашествия. Старая родная русская земля – сердце России.

Русские войска снова идут по этим старым дорогам, изгоняя чужеземцев, истребляя их беспощадно за то, что они неделю, день, час тому назад поганили и жгли всё, что нами, нашими руками возведено на этой земле.

Михайлов. Город разбит артиллерией. Ни в одном доме нет стёкол. Ясли, городская библиотека, школа – всё загажено. На полу валяются обломки обгоревшей мебели, обожжённые листы шедших на растопку книг. Немцы опоганили город, но сжечь не успели. Стремительным натиском части генерала Голикова обошли город с двух сторон и ночью, в трескучий 30-градусный мороз, пошли на штурм. Немцы не выдерживали и бежали после яростного ночного уличного боя. В каждом дворе стоят их машины. По улицам рассыпаны пачки документов. Задрав к небу стволы, стоят на перекрёстках брошенные зенитные орудия. По оврагу на задворках, полузанесённые снегом, торчат огромные жерла восьмидюймовок. У большинства орудий немцы даже не успели вынуть замки, и рядом с ними валяются ящики с неизрасходованными снарядами.

Несмотря на приказ Гудериана жечь машины, немцы не успели их сжечь. Иные из них только наспех попорчены, иные совсем целы. Трупы немецких солдат и офицеров валяются вперемежку с разбросанным снаряжением, с кучами ворованных вещей, с расстрелянными гильзами, дневниками, письмами – великим множеством на чужом языке написанной бумаги. Ещё до сих пор в городе, то в одном, то в другом подвале, вылавливают спрятавшихся немцев. Они пытаются уйти – но идти им уже некуда. Они могут бежать на юго-запад дорогами и полями десять, пятнадцать, пятьдесят, сто километров и не догонят свои части, которые катятся всё дальше и дальше на Гремячее, Епифань, Богородицк.

Метель и гололедица. Дорогу беспрерывно заметает, она еле видна. Чёрными пятнами прямо на дороге, справа и слева от неё, виднеются брошенные немцами машины, танки, броневики. Их бросали по разному поводу: потому что не хватало бензина; что они застревали в снегу; потому что испортилась какая-то мелочь, которую некогда исправить. Некогда, некогда, ибо русские идут по пятам и не дают передышки.

Особенно много брошено транспортных машин, которые возили немецкую мотопехоту. Можно себе представить, какая волчья грызня шла на этой дороге из-за каждого места в каждой исправной машине». Очерк «Дорога на запад» был опубликован в центральном органе Народного комиссариата обороны Союза ССР газете «Красная звезда» 17 декабря 1941 года (№ 296 (5051).   

События рязанского периода Великой битвы нашли отражение и в дневниковой прозе Константина Симонова: «6 декабря началось наше наступление под Москвой. Весь декабрь мне пришлось день за днём летать и ездить на разные участки наступавшего фронта... Оставив сломанный самолёт, который надо было приводить в порядок, мы пересели на попутную машину и добрались до Михайлова. Первый город, взятый на этом направлении Десятой армией генерала Голикова, Михайлов стал для меня первым и явным свидетелем разгрома немцев. Маленький городок буквально забит танками, броневиками, транспортёрами, автобусами – всего здесь застряло, наверное, не менее тысячи машин. В снежных полях вокруг города чернеют десятки брошенных орудий. Город сильно разбит артиллерией, разрушен бомбёжкой и полусожжён... До Берлина было ещё далеко, так далеко... но Москва уже нанесла первый и страшный удар фашизму...».
 
Примечательно, что о декабрьских событиях сорок первого Константин Симонов вспоминал и на страницах опубликованного 22 сентября 1972 года в газете «Комсомольская правда» очерка «В свои восемнадцать лет», посвящённого подвигу «огненного тракториста» из Михайловского района Анатолия Мерзлова: «И вот я за двести двадцать километров от Москвы, в селе Прудские Выселки, в окрестностях старого русского города Михайлова, в котором я был … в декабре сорок первого, в то утро, когда армия Голикова выбила оттуда войска Гудериана… По правде говоря, глядя на нынешний Михайлов, я не мог вспомнить, где что тогда, в сорок первом, происходило в нём и вокруг него… В нём и реки-то, как мне помнилось, не было, был только лёд, и на льду, так же как и на улицах, – сожжённые и целые немецкие машины и танки, а в воздухе запах войны: гари, бензина, пороха. В том давнем, зимнем городе не было бетонной стелы на въезде с надписью: «Воинам 10-й армии, освободившим г. Михайлов. 6-7. ХII. 1941...»… А через город, в трескучий мороз, нахлобучив ушанки и подняв воротники шинелей и полушубков, шли солдаты... чьи имена сейчас вписаны в историю города… Я зашёл в Михайловский райвоенкомат, и там мне сказали, что в боях за Михайлов погибло 246 человек, что они похоронены в Михайлове и вокруг него в двенадцати братских могилах…».
 
Эти свидетельства военного писателя давно уже стали историей, и всё же их жаркое дыхание ощущается и поныне. Ясно помнятся и стихотворные строки Константина Симонова, созданные им в немеркнущие сороковые годы в том числе и на рязанском материале:

Вот где нам посчастливилось родиться,
Где на всю жизнь, до смерти, мы нашли
Ту горсть земли, которая годится,
Чтоб видеть в ней приметы всей земли.

Да, можно выжить в зной, в грозу, в морозы,
Да, можно голодать и холодать,
Идти на смерть... Но эти три берёзы
При жизни никому нельзя отдать.

Идёт загрузка...

Оставить комментарий
Ваше имя
Комментарий: *
Введите символы:: * Обновить