Бобры на речке Ламша

Продолжаем тему малых речек Окского заповедника: проведен весенний учет поселений бобров в нижнем течении речки Ламши, спрямленной мелиоративной канавой, где бобры обитают с 1943 года.

Основной учет численности бобров в Окском заповеднике ежегодно проводится в период предзимья, но есть в заповеднике такие труднопроходимые места, которые можно обследовать только после того как установится хороший лед.

Зимой, как правило, следы жизнедеятельности бобров обнаружить довольно трудно, так как звери могут долго не появляться на поверхности снега, довольствуясь норами (хатками) и подледным пустотами.

Но с наступлением ранней весны, когда солнце начинает пригревать, близ бобровых жилищ появляются многочисленные «вылазы», отверстия во льду или в земле, через которые бобры выбираются на поверхность, чтобы сходить за ветками в ближайший ивняк или просто погреться на солнышке и отдохнуть от надоевшего за зиму подземелья.

Именно эти «вылазы» и дают возможность исследователям ранней весной провести учет бобра быстро и достаточно точно, по методике, разработанной в Окском заповеднике Владимиром Кудряшовым в 1967 году.

Вот выдержка из его статьи, где описывается методика учета:


Единственный существенный недостаток весеннего учета заключается в том, что промежуток времени, когда бобры уже начали активно вылезать на поверхность, а снег и лед еще пригодны для ходьбы на лыжах, сильно зависит от погоды и в некоторые годы оказывается совсем коротким. Так что на весну мы оставляем обследование только самых труднопроходимых бобровых местообитаний.

К таким местам относится и нижнее течение р. Ламши, последние ее 7 км, до впадения в озеро Травное, где, чтобы добраться до бобровых поселений, необходимо преодолеть непроходимый осенью лабиринт русел и рукавов, канав, болотных «окон» и бобровых каналов.

Когда-то это была обычная извилистая болотная речка с низкими ольховыми берегами, но в конце 19 века ее русло спрямили канавой, которую называют Казенная, или, по названию речки, Ламшинская.

Теперь канава, будто прочерченная по линейке, пересекает топкую ольховую пойму, а сама речка змеится, то сливаясь с канавой, то отходя от нее на 100-250 метров.

Когда рыли канаву, вряд ли кто-то думал о бобрах, ведь к тому времени на территории Мещеры они были полностью уничтожены в результате неумеренного промысла.

Однако, в 30-е годы в Окском заповеднике начались мероприятия по реакклиматизации (возвращению в природу) речного бобра, в результате которых бобры вновь появились на наших реках и озерах.

Бобры (как и люди, кстати) могут осваивать самые разнообразные местообитания. Они живут в высоких берегах широкой судоходной реки Оки, бурной и опасной в половодье; в тихой Пре и ее старицах; на больших глубоких внепойменных озерах; на маленьких «баклушах», почти пересыхающих к осени…

Живут и в маленьких болотных речках и канавах, посреди глухого и мрачного низинного болота. В 1943 году (удивительно, но и в тяжелые военные годы не прекращались в заповеднике учеты бобра) на р. Ламше была обнаружена первая бобровая хатка.

Ольховое болото – хлюпающий под ногами черный низинный торф, крапива в рост человека, глубокие «окна» между ольхами, задрапированные резными листьями телиптериса, полчища комаров…

Значимыми чертами этого неприютного (на человеческий взгляд) местообитания для бобров являются относительная мелководность водотоков и водоемов и низкие, топкие берега.

Если бобры в старице реки Пра, например, могут соорудить систему «многокомнатных» нор в высоком берегу и на этом успокоиться, то здесь им приходится применять весь арсенал бобровых инженерных умений: строительство хаток, каналов, и, конечно, плотин, для поддержания нужного уровня воды и создания запруд.

Однако, немного переоборудовав местообитание под себя, бобры сочли его вполне пригодным для жизни, и уже 1954 году на семикилометровом участке обитало 6 бобровых семей. С тех пор бобры не покидают пойму Ламши, число поселений колеблется от 5 до 8 в разные годы.

Хотя мелиораторы сто с лишним лет назад и не думали о бобрах, они, сами того не зная, оказали услугу будущим поселенцам. Протяженность русла Ламши на этом участке составляла 7 километров, и к этому добавилось еще 6,5 километров рукотворной канавы, что увеличило емкость бобровых угодий.

К тому же отвалы, образовавшиеся при рытье канавы (и уже заросшие деревьями), остаются сухими во время паводков (в том числи и самых неприятных – зимних, как в этом году) и годятся для устройства нор.

Обитая на каком-либо участке болота продолжительное время, бобры выедают ивняк, оставляя от густых зарослей одни серые пеньки.

Если ресурсы любимых кормовых растений исчерпываются, бобрам приходится перебираться на новый участок. Но когда растительность на «вырубках» восстанавливается, бобры возвращаются на прежнее место.

Так они и перемещаются по пойме Ламши, используя ее богатства по «переложной системе». Кроме ивы и ольхи, бобры охотно поедают зимующие корневища белокрыльника и кубышки желтой, растущей в бочагах.

Летом их рацион расширяется за счет разнообразной болотной зелени, из которой наиболее любимы таволга вязолистная, чистец болотный и мята.

Когда идешь в конце марта на лыжах по берегам речки Ламши (правда, не всегда бывает понятно, где тут берега, а где уже само русло), весеннее солнце сияет, отражаясь от чистого белого снега, небо густо синеет, синицы радостно звенят.

Где-то под снегом и льдом таится ржавая болотная водица, жидкий ил, черный торф, в котором едва держатся черные ольхи, легко выворачиваемые ветром…

После полудня снег начинает плавиться на солнце и липнет к лыжам, но даже это почти не мешает наслаждаться своеобразным очарованием тихого «бобрового рая» в ольховой топи, ставшего на недолгое весеннее время доступным для наших глаз...

Панкова Надежда, старший научный сотрудник, кандидат биологических наук
Фото автора

Идёт загрузка...

Оставить комментарий
Ваше имя
Комментарий: *
Введите символы:: * Обновить