"Те, кого нельзя предать": Анна Рослякова рассказала о поддержке бойцов СВО в Рязанской области

24 февраля исполнится два года с начала специальной военной операции. Это время изменило жизнь каждого из нас – и внешне, и внутренне. Тысячи рязанцев ждут с фронта своих близких, десятки тысяч – делают в тылу все, чтобы нашим ребятам было легче на передовой. О том, как Рязанская область поддерживает своих, мы поговорили с первым заместителем председателя правительства региона Анной Росляковой.

24 февраля исполнится два года с начала специальной военной операции. Это время изменило жизнь каждого из нас – и внешне, и внутренне. Тысячи рязанцев ждут с фронта своих близких, десятки тысяч – делают в тылу все, чтобы нашим ребятам было легче на передовой.

О том, как Рязанская область поддерживает своих, мы поговорили с первым заместителем председателя правительства региона Анной Росляковой.

"Мы не будем такими, как прежде"

24 февраля 2022 года – дата, уже вписанная в учебники истории. Истории, в которой каждый из нас сейчас живет – и которую многие делают своими руками. "Я люблю фразу: мы-то победим, в этом нет сомнений. Но после победы каждый должен будет ответить себе на вопрос - что я сделал для этой победы?" – говорит Анна Рослякова.

В кабинете – рабочий стол со стопками документов, стол для совещаний, на стене – карта. Под ней – то, что пару лет назад меньше всего ожидали бы увидеть в кабинете чиновника, а сейчас все выглядит понятным: камуфляжный спальный мешок, военная каска и бронежилет. Напоминание о поездках на фронт: тех, что уже за плечами, и тех, что еще предстоят.

"Я очень хорошо помню, когда все это только началось. Тогда сложно было говорить о последствиях, о том, сколько это продлится... Помню, мы проводили встречу с нашими ветеранскими, общественными организациями - это было 6 марта 2022 года. Собрались, чтобы высказать свою точку зрения; понять, почему это нужно и почему без этого было невозможно, – продолжает Анна Рослякова. – За два года мы изменились, мы не будем такими, как прежде. Мы нашли в себе то, что раньше не было так востребовано и ценно: поддержка близкого, переживание; желание помочь, которое не измеряется в рублях или тоннах груза, а измеряется в участии".

Впрочем, и о тех самых "рублях и тоннах груза" обязательно стоит сказать, ведь за ними – тоже то самое участие и желание помочь. В соцсетях – десятки групп, в каждой – отчетность по переводам. Сто тысяч от бизнесмена, сто рублей – от пенсионерки; коробки с тушенкой от магазина, связанные бабушкой из рязанской деревни носки или рисунок от первоклассника – как измеришь сейчас ценность этого, если от каждого шага зависит жизнь человека, которого ты знал здесь: одноклассника, соседа, друга, мужа?..

"Связь с нашими ребятами поддерживаем по-разному. У нас есть крупные подразделения, где служат тысячи рязанцев. С ними я постоянно на связи, это моя задача от губернатора Павла Малкова. – рассказывает Анна Рослякова. - У меня есть контакт со всеми командирами основных полков, где служат рязанцы; с заместителями командиров. Но рязанцы уходят не только в наши крупные подразделения, они по всему фронту. По помощи – у нас множество инициативных групп: в каждом муниципалитете, а в некоторых и не одна. Я в сумасшедшем количестве чатов состою - и всем очень благодарна. Много обращаются к главам администраций наших: они ближе к людям в районах, к ним приходят. Звонят в приемную губернатора, ко мне на личные приемы приходят... Надо отметить наш бизнес: и сами помогают, не афишируя; и если мы обращаемся - никогда не слышала отказа. Иногда, бывает, бойцы пишут: "Я такой-то из такого-то подразделения, надо помочь". Сразу стараемся бросить клич по всей области. Потому что надо помочь".

Главное при сборе помощи сейчас – запрос от самих бойцов и ориентировка на те задачи, которые стоят перед ними. За сотни километров от линии фронта сложно самим судить, что нужнее там.

"Возьмем воду - многострадальная история этого лета, когда из Рязани отправляли на фронт десятки тонн питьевой воды. Основное направление, куда ее везли – Херсон. – поясняет Анна Рослякова. – Запрос появился после того, как взорвали – додолбили, я бы сказала; я была тогда в Новой Каховке, – местную ГЭС. Плотина рухнула. Питьевую воду там давали для бойцов и местные предприятия, но ее объем недостаточен для той группировки, которая на левой стороне Днепра. Тут мы можем кликнуть - и буквально за пару дней набрать 10 тонн воды, собрать машину и отвезти. И главное - мы знаем, что это безопасно. Может, где-то можно было найти и ближе - но здесь и родней, и проще".

"Помощь зависит и от направления, ребята выполняют разные задачи. – комментирует Анна Рослякова другую сторону вопроса. - Уже давно все пришли к пониманию того, что не нужен каждому бойцу квадрокоптер и тепловизор. Зависит от задач подразделения. Безусловно, что-то выходит из строя и требует восполнения. И есть обеспечение от минобороны, но всегда хочется, чтобы было больше, лучше, безопаснее. И если объявляется сбор – то для конкретного воинского подразделения или даже бойца. Адресность очень важна".

Анна Рослякова подчеркивает, что при сборах ни разу не встречалась со случаями непорядочности. Но для тех, кто хочет помочь, называет варианты фондов, которые ведут максимально прозрачную отчетность по сборам. В Рязанской области это фонд "Форпост", проект ОНФ "Все для победы", "За наших", фонд "За Родину". В районах области самый простой вариант – передать помощь в местную администрацию или в волонтерский фонд "Мы вместе".

"Все эти два года мы вольно или невольно проводим параллели с Великой Отечественной войной. Говорят, что та война затронула каждую семью. И сейчас: сначала армия вступила в спецоперацию, потом мобилизованные - страна позвала, и они пошли. Это тысячи людей. У всех есть семьи, друзья, знакомые. – говорит Анна Рослякова. - Нет иллюзий, что абсолютно все разделяют желание помочь - но каждому жить со своей совестью. С начала спецоперации я всегда говорила об одном: история все расставит на свои места. Я глубоко убеждена, что правда за нами, и история покажет, что мы правы. Но сегодня, когда наши ребята получают ранения, гибнут - рассуждать сейчас о чем-то другом - это предательство. Давайте поддержим наших. А потом история расставит все на свои места. И мы - будем правы".

"Помните, вы его обняли? Он погиб"

Анна Рослякова рассказывает о своих поездках в зону спецоперации. Личное присутствие – лучшая возможность узнать, как там наши земляки; выяснить, чем нужно помочь: "Хотя мы были не "на передке", а в зоне, где относительно безопасно – все же, кажется, они были крайне удивлены нас там увидеть. Волновалась. Больше я спрашивала - чем помочь; может, дома есть проблемы нерешенные, человеческий фактор не спишешь: может, до кого-то не дошли, внимания не оказали... Были классические вопросы - отремонтировать дорогу, где-то что-то отсыпать... Это было первое знакомство".

Сейчас нельзя уже назвать мобилизованных гражданскими, добавляет Анна Рослкова - они освоили воинскую профессию и выполняют очень серьезные боевые задачи. В ком-то чувствуется усталость, но ребята держатся. И связь с домом, родными местами – то, что не заменишь ничем.

"Всегда, когда приезжаю туда, всех стараюсь обнять. Были случаи... Мне говорили: "Вот помните такого-то, вы у нас были и еще его обняли? Он погиб. Понимаете, вы стали последней женщиной, которая его обняла". – рассказывает Анна Рослякова. – Вот осознание этого – оно и сейчас еще не до конца ко мне пришло, хотя я бывала на похоронах и у тех, кого знала, и кого не знала... Я понимаю, что не бывает войны без потерь. И всегда для тех, у кого погиб близкий, стараюсь находить слова. Понимаете, жизнь можно по-разному прожить. Можно долго – и порой только кажется, что счастливо. А можно коротко - но оставить очень яркий след в памяти свои близких, друзей...

Когда провожали ребят по мобилизации – часть из них уходила через центр подготовки в Мулино Нижегородской области. Дважды ездила туда. Там познакомилась с капитаном – молодой, жизнерадостный. Кирилл. Он мне все показывал – столовую, как распределяют ребят... Поддерживала связь с ним и его женой, много общались, переписывались... Осенью похоронили. Очень тяжело прощаться с теми, кого лично знаешь".

Эти без малого два года показали и силу наших рязанских женщин. Они стали такими, какими их не знали прежде и собственные мужья. Многие пережили потерю самого близкого человека – и заняли его место в строю тех, кто приближает победу – пусть не на фронте, но в тылу.

"Женщины - вообще отдельная категория. – признает Анна Рослякова. - Многие прошли все стадии горя и пошли дальше: когда ты не просто понимаешь ситуацию - но и движешься вперед. Если просто сидеть со своими мыслями - это тягостная история. У нас очень отважные женщины. Комитет семей воинов Отечества - девчонки, в основном те, кто потерял мужей. Им можно только поклониться. И им проще общаться с семьями бойцов, чем нам. Чиновника все же не всегда готовы принять как своего. Несмотря на все желание быть ближе - сложно это сделать так, как тот, кто почувствовал на себе. И эти девчонки, помогая вопреки своей боли, делают очень большую работу".

Для тех, кто вернулся

За эти два года многие бойцы уже успели завершить контракт – и вернуться домой. Меры государственной поддержки сейчас разработаны и для ветеранов спецоперации, и для их семей.

Анна Рослякова открывает на телефоне вкладку – сайт регионального министерства труда и социальной защиты. Этот сайт – самый простой способ получить полный перечень льгот. Помимо этого, в регионе есть формат кураторства семей участников спецоперации. И, конечно, волонтеры – если нужно что-то не из списка.

"Если у семьи бойца есть бытовые вопросы - волонтерское движение "Мы вместе" собирает заявки: от поздравить ребенка с днем рождения до почистить снег. Социальные координаторы всегда на связи, – рассказывает Анна Рослякова. – Например, были снегопады, у нас боец с ранением должен был прибыть – а легковая машина не сможет подъехать к подъезду. Попросили сначала волонтеров, они были готовы, но объем работы – на сутки. Подключили администрацию города, технику пригнали. Боец был очень тронут, что его так ждали, его семья тоже. Мне в приемную звонила сестра другого бойца. Он был тяжело ранен, просила морально его поддержать. Договорились, что я утром приеду встречать его с поезда. Его вынесли, я его обняла, пофотографировались... Периодически теперь и с ним общаемся, и с его сестрой. Он восстановился, вернулся на службу".

Все координаторы, которые общаются с семьями участников спецоперации и самими бойцами, проходят специальные курсы. Возможность поговорить с психологом есть и у самих ветеранов, и у их близких. Большую помощь в восстановлении и реабилитации оказывает центр "Сосновый бор" – здесь с момента открытия в мае уже побывали более 700 человек.

"Полный курс реабилитации - 21 день, но если боец пришел в отпуск на меньшее время, ему сделают индивидуальную программу. – описывает Анна Рослякова. – Важное преимущество в том, что курс проходят всей семьей. В "Сосновом бору" работают психологи, реабилитологи, массажисты, специалисты по адаптивной физкультуре. Есть самое современное оборудование. Досуг - от тренажерного зала до гончарной мастерской. Много занятий для детей, поскольку все же с семьями приезжают. Привлекаем ветеранов к патриотической работе. Например, в центре "Авангард" они обучают инструкторов, которые потом работают с детьми. Поддерживает ветеранов фонд "Защитники Отечества", одно из направлений - высокотехнологичное протезирование. Чуть больше времени требуется, чтобы получить бионический протез, но он функциональнее".

Что касается трудоустройства – то многие возвращаются на прежнее место работы. Есть примеры, когда человек хочет сменить специальность – например, идут в ВПК.

"Память – тот случай, когда надо слышать близких"

За два года на фасадах многих школ в Рязанской области появились мемориальные доски – память о выпускниках, которые погибли при исполнении долга. Портреты героев спецоперации можно увидеть в "Бессмертном полку" на День Победы. В планах – создание монументов и парков; дань памяти каждого, чье имя должно остаться бессмертным.

"Что касается мемориальных досок – то порядок их размещения прежний. Эскиз проходит комиссию в муниципалитетах. Здесь есть разные точки зрения: нужно ли это унифицировать, должно ли это быть единообразно... Но на мой взгляд, бюрократизировать это не надо. У нас, у тех, кто принимает это решение, нет морального права указывать близким, что должно быть отражено и в каком виде," – говорит Анна Рослякова.

Комментирует она и историю с мемориалом на Богородском кладбище в Рязани – здесь планировали установить фигуру воина-ангела. Оказалось, что такое решение оценили не все: "Мы отказались от этого. Действительно, вызвало очень живую дискуссию, непонимание в среде наших семей погибших. И это не тот случай, когда нужно показывать власть. Надо услышать людей. Тема памяти должна объединять, а не разъединять. Что там будет - пока не могу сказать, поскольку мы понимаем, что это должно устраивать всех. Но что-то, безусловно, будет". При этом первая часть благоустройства на Богородском кладбище уже завершена – выложена плитка, территория приведена в порядок.

Еще одна инициатива – создание в Рязани парка Победы: "Пока мы предметно не обсуждали, но очевидно, что такое место должно появиться - и не только в Рязани, но и, на мой взгляд, в каждом муниципальном образовании. Что касается места – то здесь карты в руки администрации. Это должна быть не просто зеленая зона, это должно быть особое мемориальное место".

Не так много времени осталось до 9 мая – День Победы станет очередным поводом вспомнить о подвиге всех тех, кто сумел выстоять в Великой Отечественной войне. Теперь их путь повторяют внуки и правнуки. На 9 мая в Рязани в прошлом году размещали площадки, связанные со спецоперацией. Предстоящий год не станет исключением. И вместе с героями Великой Отечественной войны будут герои спецоперации – воины, которые в одном строю для тех, кто помнит свою историю.

"У меня прадедушка по маминой линии - он пропал без вести, ушел добровольцем, оставив шестерых детей. До сих пор не удалось найти его. А по папиной линии дедушка воевал, вернулся – папа 1946 года рождения. Ходим с их портретами на "Бессмертный полк". – рассказывает Анна Рослякова. - Профессиональных военных в семье не было, мама с папой – тренеры, педагоги – воспитывали с должной строгостью и должной степенью возможности принятия самостоятельных решений. Может, поэтому в детстве хотела стать полицейским... Но осознание своей сопричастности к истории и стране пришло, когда я в институте принимала присягу. Ты произносишь недвусмысленно трактуемые слова. И четыре года из пяти в институте ходили на Параде Победы – строем с военными песнями. И оно само, наверное, внутри - я просто по-другому не могу. Иногда даже говорят - что ты слишком близко воспринимаешь? А у меня по-другому не получается. И я не хочу по-другому".

...однажды мы встретим еще один День Победы. И история действительно расставит все по своим местам, и каждый спросит себя, что он сделал для того, чтобы наши рязанские ребята вернулись домой живыми, увидели мам, жен и детей. И пусть у каждого найдется, что сказать себе - о помощи своим и о вере в них.

- Анна Николаевна, если бы о победе объявили сегодня, что бы вы сказали тем, кто ее одержал?

- Давайте я пока не буду говорить... Победим – тогда скажу. А мы – обязательно победим.

Больше новостей в нашем Telegram-канале и в группе ВКонтакте. Подписывайтесь - и будьте в курсе главных событий.